Контрабандистка

она перевозила во влагалище индийские
бриллианты мантия жемчужницы
обволакивала чуждое тело слоями
того же перламутра что и фарфор
створок пока татуированный ныряльщик
их не откроет смерть каждого
существа равна его пище
прозрачная для рамок металлоискателя
как прозрачен алмаз чистой воды
преступница шла под белоснежными
диагоналями неравностворчатой раковины
аэропорта имени индиры ганди а под
тесным сводом влагалища облокотившись на
одну из пятидесяти семи граней спала
маленькая звезда корона и павильон
клинья расходящиеся от верхней
площадки на поиски восьми райских врат
и сбегающиеся к нижней точке, обретя
искомое пьяные от глухого розоватого сияния
индийские буквы извивались, как висящие
на лианах змеи обезьяны прочь от колышущихся
мерцательных волосков ветроуказателя
прочь в небо черное как зрачок горы
алмаз эта бродячее тело, сорвавшееся
с орбиты движется беспорядочно
контрабандистка теребит глупые
газетные буквы окрашивает пальцы
будто для сдачи отпечатков

потом безжалостный порнографический
свет на столе итальянского ювелира преломленный
в пятидесяти семи гранях польется как масло
настоянное на глубоководных водорослях
следах одноглазой рыбы заблестит луною
в соленой морской воде