Будущее время нынче это
Яма, ожидание предмета,
Центробежное движенье от
Минуса, и след наоборот.
Будущее – ведьма, или ино-
Верка, настоящее – мужчина.
Прошлое, грядущее хоть абы
были, абы будут – обе бабы.
Будущее состоит из ям,
Ямы каждой вещи там и сям,
Яма – мы и станет was ist das
Абсолютно чуждый вместо нас.
тронувшаяся синева в синеве
сама собою являет две
синевы под ледком едва
чернеет розовая синева
свет выпрыгивает из-за угла
года вода как сажа бела
потопила бы блики но
ворожит радужное пятно
а небеса улыбчивых луж
фото на память если уж
мир снаружи век почти
что океан мечты
прямо на солнце словно глаз
ребенка глядит из-под снега грязь
исповедь природы всех
прошлогодних цветочков смех
маленькие сияния
потеряли меня ни я
ли из венка выпадаю еще
будущее ищу
будущее где ты о том
кусками неба набитым ртом
куда пропало поведай да
сам я пропал куда
нет настоящего прошлого во
веки веков ты же то чего
побоялся бы раньше повсюду
будет будешь буду
двуликая на пути
всея земли и мать и
мачеха тоже вся
цветет человечится бòжится
Уж ангел, чудо в перьях
Чирикает: ты, март,
Не вечный подмастерье,
А мастер Экехард!
Лизнет края конверта –
Нет расстояния
Меж тою, кто теперь ты
И тем, что я – не я.
Мы – тень и тон, а он то
Глядит, как небо от
Зенита к горизонту
Царапнет самолет,
То под шумок расслышит
От хора – лицедей –
До таянья на крыше
Платоновых идей
Того, чей край нигде и
Круженье наавось.
Платоновы идеи
Суть смерзшийся ха0с.
– Послушайте, однажды
Порозовеет ветр,
Найдет другого каждый
Квадратный сантиметр
Всей нежности. Душа, Вы
Скажите, чья и чьи
Так запахи шершавы,
И Так черны ручьи?
– Нам господин несносен,
Раз постоянно на
Огромном свете осень
И только раз весна.
Не одежду надел,
А сумятицу дел.
Не рука в рукава,
А сознанье в слова.
Не животное спит –
А очнувшийся стыд
Тщится выдумать сто
Оснований. За что?
– “Расскажи, не неволь
Отчего всюду боль,
Всюду крест или нет –
исковерканый свет?”
– “Лица это колодцы,
Камень поверху – мы,
Это с солнцем дерется
Радужка Фатимы.
Люди это веночек
Иссиня-золотой
Недоступный для прочих,
А тебе – память той,
От влюбленного Феба
Убегающей, чья
Боль – упавшее небо
На истоках ручья.
След размытый, неточный
Мировой наготы
Кто засыпал источник?
Это ты! Это ты!”
– “Полюблю – cразу прочь
Пропадает, точь в точь
Недостаток вдвойне:
В бесконечности не
Совершенного нет.
Зеленей вечный цвет!
Дикий лавр испокон
Не увянет. Не в бровь –
В сердце бъет Купидон.”
Люди это любовь.
Continue reading →Рассказало сине
Море кораблю
О своей кручине: ”
Я тебя люблю”.
“Море, море сине”, –
Парус отвечал, – ”
Близок берег и не
Далеко причал”.
Волны ходят нa´ брег.
Песнопенье из
Глубины кораблик
Утянуло вниз.
Гибели причина,
Песенка о той
Злой любви – кручине
Льется над водой.
Кто поет о милой
Глубине и от
Неба до могилы
Верует да врет?
Чье-то сердце хочет
Бездны? Чьи-то за
зекралом хохочут
грустные глаза?
Как желаешь шибко
Тешься и еще
если ты ошибка,
это хорошо!
Ведь ошибка – бездны
Уголок прямой.
Ты в нечестьи честный,
демон, демон мой.
Это есть Это.
То есть то.
Хармс
Сознанье это то, а Бытие вот это.
А Правда что? Любая “Правда” – та газета,
Что по ветру кружит, теряя на лету
Неудержавшиеся буквы: эту, ту…
Поди ж перелови букашек – буквы! Аж
Вприпрыжку побежал ходульный персонаж,
Себе в догонку вор орет, мол у вора,
На голове горит бессмыслица. Ура!
Аплодисменты птиц! Крылами машет шутка
В ногах на голове стоящего рассудка
То там, то тут, то снова там как Фигаро!
Мы с ней вдвоем покуда худо и добро
Cтесняясь будто не выскакивают друг
Из друга. Бабочка бумажная вокруг
Огня летит, она дыра заместо вещи.
Так Правда все вокруг да около трепещет.
Кругом… А посреди что, спросишь – не скажу!
Язык чтоб есть, ему передвигать межу
того и этого приходится тем чаще
Чем больше речью пообъеден говорящий.
как напьется немедля пускается во
все нелегкие ты не узнаешь его
а узнаешь не трожь и не побеспокой
тело пахнет рекой да и кто ты такой
и слова не сложились и пляс невпопад
ты видать не тритон полубог-полугад
не чета нереиде не суженый древней
головастик такой же лягушке царевне
коробченок премудрый вдогонку уму
молвит плюх да бултых кто я сам не пойму
может мачта пиратской триеры не то же
что мечта обо мне океана а может
каждый это другие и каждому дан я
задарма как несдержанное обещанье
наказанье за то что с собою на ты
он медузу на солнце тащил из воды
космос это вопрос больше космоса эта
под углом ко всему невозможность ответа
горизонт поперек и атланту не тяжко
но невнятный язык водяного в тельняшке
заплетается как виноград в бороде
да играет игрец на дырявой дуде
Continue reading →
Клянусь рогами Моисея!
Шагами Змея поклянусь
Я против вечности и все я
Ея личины проклял. Пусть!
Пускай смеется, плачет кто-то
Над жизнью траченой на треть!
Мне заповедана работа
Молчать да за собой смотреть.
Сознанье – вещь. Постигнув это,
Развеять думку будто чад,
Внутри увидеть те предметы,
Которые вокруг молчат.
На всех углах случайной встречи
Из одного рожденных двух
От самого себя далече
Лепечет и хохочет дух:
“Быть человеком это проще,
Чем кто расскажет.
Это вам
Не истину искать наощупь,
А абсолютный тарарам.”
Так, раз казнить нельзя, посмею
Помиловать себя – врага.
Тому свидетель – поступь Змея
И моисеевы рога.
Гори моя еврейская звезда.
Условье невозможности креста
И света белого сторонок шесть
Горите все. Звезда на то и есть,
Чтоб тысчью очей глядел вослед
Грядущему подслеповатай свет.
Вот звездочетов сын выходит из
Себя и прорастает сверху вниз.
Вот рассыпается на части, вот
Из года в год ведет седмицам счет,
А вот и наш народ, живущий от
Конца к началу, задом наперед.
У нас глаза по кругу колеса,
Мы лики слышим, видим голоса,
Но по-другому, потому у нас
Не невидаль непарных пара глаз.
Не слухом – духом чует рыба – Ной
Все закоулки ракушки ушной.
Молитва – половина тишины,
Но блеянья священные слышны,
И славословья – ангельский галдеж
Выпрыгивает изо рта святош,
Напяливших догматы в форме шляп
На обнаженный дух – головотяп.
Нередко жизнь – безвкусица. Не так
Без запаха цветущий пресен мак.
Опресноки квадратного письма
Кровоточат на языке весьма
Несовершенном, хоть со стороны
Любого света стороны равны.
Тот свет вблизи похожий на ничто
То прячется снаружи мира, то
Внутри страдает. Скрипка, веселей!
Смотри, заглянет изо всех щелей
Шагаловский, такой нетрезвый рай!
Не умолкай же, скрипочка, играй!
Пусто в голове и хорошо
Увидать впервые на просторе
Всех вещей нелепость и еще
Небеса далекие, как горе.
Не оформившийся в слово пар
Изо рта ползет неторопливо.
Человек похож на самовар.
Переулки грязные красивы.
Мой рассудок даже в полный рост
Распрямится – Разуму не ровня.
Мысли улетели на погост,
В беспорядке кружат над часовней
Белой-белой, как сама зима,
Буквами покинутая книга.
Это равновесие ума
В раз нашел философ – забулдыга.
Это вам не в школе дважды два,
А себя измерившая мера!
И летит куда-то голова,
Ясная, как планер пионера.