эта дрожь воздуха над гравием
скрежет уходящего поезда вклинивается в перекличку цикад
поезд большая цикада
a корова отвечает паровозному гудку
каково слово слива роза венок хмеля нить бисера ткань тлеющих листов голоса та наблюдательница благодаря
которой на золотой поверхности огня отображаемся
кто не может видеть
отражения и есть герой
его глазами много
призраков определяют врага
выслеживай солнце
в болоте нет границ
только узоры
вышивок следы
духи всегда впереди
крест лёд лёд
но человек луна
закат на двине
мириады янтарных
градин плавятся
коснувшись кожи
на самолетах и во сне
триста метров между вдохом
выдохом пассажира
не более чем ветер
широкоглазый подросток
ночует в хостелах
белье пропитывается телом
как автор говорением
простыня разметка территории или
туши материка вот
складка восточной европы
нет ничего интимнее границ
наши отношения поверхностны фактически
это взаимное измерения квадратного
метража кожи на карте check-ins
обозначены пунктиром
птичьи следы
керкира одесса киев
таллинн берлин закат
взбирается по ноге
a приземляясь слышит
как спалось ваше высочество
соринкою в глазу літак спостерігач
не прямо падает а просто
среди обрубленных электропередач
скрывается во тьме мятежный полуостров
туркменские войска стоят под элистой
владелец хостела с улыбкой обезьяньей
взимает в качестве оплаты за постой
с нас царственное одеяние
субстанция царей – первичная гнильца
лишь черный вход ведет в сокрытые чертоги
наружи скорлупы небесного яйца
где гоги и магоги
luther einanhalbmetergroß an der ecke
beusselstraße und wiclefstrasse
säule aus kalkstein ruß
schichtweise auf den regenflaschen
tropfen für angerußtes glas
gleich luthers gedanke für das dogma
niederschläge rechtwinklig gedreht
gedankenstrich wolke und pfütze einend
doch das glas wird nicht reiner aus wolken
auf dem weg zur erdoberfläche herausfallendes
wasser absorbiert staubkörner abgekommen
vom weg nach oben kleinste leichenpartikel
der wesen deren jedes einzelne zeugnis
ablegte über apostolat und ketzerei
в сновидении нет ничего
чего нет наяву
кроме фона вязкого как смола
неотправленное сообщение: облака
подобны розовым вареникам
мы говорим про тела
вот виноградина на морозе
рассвет сквозь веки
огненный на белом
язык произносит слово тело вместо прикосновения к телу речь
продрогшей продавщицы на андреевском спуске
мягче ее кружев
концлагерь имеет форму треугольника ногикино всегда театр теней кратчайшая из которых указывает
направление истинного меридиана определи по ней
угловую высоту солнца нарисованные
часы на здании гауптвахты показывают семь
минут двенадцатого серость стен растворяется в фоне
серого прусского неба но остается как труп на снегу
но солнечные часы – зрачок черного солнца располагают
перевернутый кадр на дне платоновой пещеры координаты
которой – тюремная решетка выверенная по земной оси
театр трагедии это ловушка для солнца
прошедшие через фильтр эмульсии на целлулоидной
основе лучи достигают никогда не отапливавшихся бараков
с одиночными камерами стены поглощают тепло и летом
в одной стоит или ходит степан бандера садиться на кушетку
застеленную одеялом из гнилой соломы запрещено
в день солнцеворота тень земной оси проведенной через ворота
падает на вершинный угол той самой неминучей стрелой
о которой пишет олег ольжич
пытают его гауптштурмфюрер сс вирзинг эсэсовцы вольф
шульце бьют долго вытирают пот ломают пальцы обеих
рук ребра нос передают палку другому чтоб передохнуть
тело под пытками производит анальгетики способные
вызвать эйфорию галлюцинации трещина на стене оживает ручей
боли цвета радужной пленки смешивается с кровью текущей по лицу
фрагменты реальности приуроченные к границам вечных империй
приходят в движение относительно друг друга тектоника
плит дрейф человеческих почв разрыв текста
страна маргиналия лежит за обессилевшей буквой там
среди диких узоров цветы переходят в зверей с раскрытыми книгами
ангелов двухвостых русалок большие звезды украина
in ihrer vagina schmuggelte sie indische
brillianten die robe der perlenmutter
umhüllte den fremden körper schicht um schicht
dieses perlmutts wie porzellan
einer schale bis der tätowierte taucher
sie nicht öffnen wird der tod eines jeden
wesens ist gleich seiner nahrung
durchsichtig für den torrahmen des metalldetektors
wie ein lupenreiner diamant durchsichtig ist
ging die verbrecherin unter den schneeweißen
schrägen der ungleichschaligen muschel
des indira ghandi flughafens und unter
dem engen vaginabogen geschmiegt
an eine von siebenundfünfzig facetten schlief
ein kleiner stern krone und pavillon
die facetten ausgehend von der
tafel auf der suche nach den acht himmlischen toren
zusammenlaufend zur kalette das angestrebte
erlangt trunken vor taubem leicht rosa schimmern
wanden sich die indischen buchstaben wie an lianen
hängende äffchen weg von wabernden
flimmernden härchen des windkegels
fort in den himmel so schwarz wie eine bergpupille
der diamant ist ein wanderkörper aus der umlaufbahn
getrieben in regelloser bewegung
die schmugglerin nestelt an den dummen
zeitungsbuchstaben druckerschwärze an den fingern
wie für abdrücke
später das schonungslose pornografische
licht auf dem tisch des italienischen juweliers gebrochen
in siebenundfünfzig facetten geht runter wie öl
mit tiefseealgen angesetzt
die spur des einäugigen fisches blinkt auf mit mondlicht
im salzigen meerwasser
der rabe teuer
das herz in watte
der narr wie eine narbe
das siegel auf der stirn
grün die mahabharata
der mond schwimmt copyrightgeschützt
bis leitungsgrund getaucht der mime
das parteiprogramm ist nicht etwa
kontext für kreativwirtschaft sondern
institutionalisierter trend
der kontext eines schattens – ein ding
nicht größer als ein freischärler
mit pappgewähr zur hand
zerstört bezeugt verbrennt
von der leere eines atemzugs
das tragische siegel
он и она соленые слои луковица из простыни одеяла эпителия ощущаемое – наволочка самопознание пуха гагачьего
ты с ножом воображаемая шашка над кроватью ковер на глухой стене за ней подъезд разбомбленный во время последней войны
взгляд в спину всегда преломлен жидкой линзой слез оптика неприятия при замерзании вершины колют грани режут
пух гагачий cуть тихих снов в полынье лодки чаинки подстриженные ресницы бодхидхармы
Continue reading →