Инженер Астра

крыло гусар по капле собирает дожь
выводок чайников спешит к станции с размытым названием королевы раскачивают табурет брюхоногие запятые надежд на надежду вьются успей сломать время
ветка лабиринта: кто убил кто испортил автомат личности допрос как выдвигающаяся полка следы пота по краям плодов восемнадцатый год граничит с небом отражается в себе
зима в пылу пощечин до ночи ногу других плакальщица на краю полей мировой затем половина весны штопает белыми волосами пустые напротив созвездие подозреваемого смешанная кровь знаков на лестницу дух пробуждается по будильнику как от удара
пускай автор полет и в другой ее «я» тупые дома культуры и козленок за контроль акт беззащитные глаза попытайся охота других их рассекла полиция эго разбросанные убрало самовольно колыхались экзотический город маем
так лениво срезанный подбородок и сквозняк аристотелевых прогулок разнятся между собойно не ногтями высоким напряжением стены гость

много за последние смеялись
шкур себя листы над ними
и перед холодом известны
пантера и проломы чтоб на ландыши менять
ковры рыжей охотницы и ранним жертва уже да хотят сидела и вдоль по углам грязной смотря, а я на тебя, и захватывает как цветок принимает форму света попала веером сонливость глумилась протеста совершенных и огоньки в розовым прикрывая узор истекший и ее вижу лев зари под перекрестный огонь белковую бросить пару подняться разделенный переход хлопья страдающих перекрученных спагетти серый бородатый гармонии сада с акациями
свой вклад в ваши крики перочинной жизни празднично плачет помнит полоска в руках братьев между живой и неживой гранат оболочку мира угловатую от болезней вокруг меня благоухание на крайних войнах мозаичная плазма ширина импульсов – частица четырех
но корни второй из трех и четвертый душистого льда будут шевелить травма на берегу моря благодаря детям пить
печень – инжир или в костюме личинки даже на прикосновение пол сыворотки ураган «Великое Излишество» расстреляны георгины красноватая вещь растения и птиц и тронный много стекла так лиловый мотылек лежа подобно взлелеяно ухо украдена тропа чтоб в сиянии преступника странно чернел как тусклые швов избитый скользят по следам но уже синее не они не удержаться как хозяйку радовало неправдоподобие форм
а в пятницу анонимные реки циклон в основе радио равноценен волне галлюцинирующих океанов а слепое купания ребенка и упадок пока процветали почти мягким происшедшее рояли посреди тротуара копытом себя увеличь рот от Гаваны поскольку вся в редких толстые трубы скручены в руки тихим тепличных пострадали в декорациях чтобы сжечь кричать широкое яблоко будто подробности нежно распорот
нерожавшая флейта Пана исчерпала без глаз
книга о вакууме высокий шорох человечества принимал замороженных ужасе Европу в цель с лучами каждого из судов нежели бледные камни изучения
что вера полюс обрыв белизны на весь кадр по водам захвата мы ноты и инженер астра пространство это студень колонки дождя запущены поросшие словом плющ и гиперболы задумчиво колючие как то: голова это тупик язык пускает корни под штукатурку как шаги и помадой по гипсу белых граждан погребенных под обложкой на месте искусственной красной молнии бог в воздухе чего животных этим каша нот и не буду таков окруженный со всех сторон год
падал за зеркалом по-веревке с небес босая корявых путей сообщения в сумерках скотч мужества будто свечи тянущихся насекомых заметил нехотя нарцисс следствий отброшены на грудь будто снимая светом но в конце элементарный пух видения а не двустворчатая митра
дождь около дома после оттенки человека в ночь с крикливыми кляксами и тысячами чудились метеоритные множества когда таинственная роза над ними манекены зелени во взгляд обращаю косточку расправ осколки перспективы выпирающих ребер волны греха светящийся крик и невесте песчаника черной кухни может вулкан вокруг для нервов ладан вы отняли гораздо больше анатомически один брошенный на доски чем цена ссадины пряча лицо в себя слезы с радужной кровью на щеках

Continue reading →

Падающая бабочка

майским полднем панельная постройка образца семидесятых видится резче между распахнутыми окнами на третьем этаже не влажные простыни растянуты – крики Я ИНВАЛИД ВЫ НЕ МОЖЕТЕ МНЕ миры сложены помысленных на одном и произнесенных на другом языке слов

букет запахов перца и хлорки конец слова забывает cвое начало так молоко вытекающее из маковой головы забывает мак расстояние от гортани до желтых передних резцов в пору сказанному сумка из кожзменителя выпадает на тротуар с третьего этажа из нее выпадают виниловые пластинки ветер подхватывает падающую бабочку на конвертах круги в кругах буквы будто выдавлены из тюбика

в три пополудни жильцы тетки алкоголики темные подростки толпятся перед подъездом дом пуст только не выключен телевизор полиция обрезает низкий колючий кустарник погружает в машину цвета гематомы брезентовый сверток тело спрыгнувшего из окна кровавая куколка мертв или ноги переломал не говорят соседка дает полицейским ключ он жил один расходитесь здесь ничего больше интересного не будет сообщает волна дождя смывая с упавших пластинок бумажные конверты окрашивая в психеделические цвета семидесятых

ручьи и лужи

Continue reading →

Африканская свиная чума

африканская свиная чума для человека
не опасна документируем процесс
зарывания стадом в семьдесят две головы
времени на глубину скотомогильника

из оставшихся букв составляем пейзаж выглядящий
сверху пятном на мерзлой штукатурке
плиты ограды из морозостойкого
бетона наклонные секции

перетянуты сеткой рабица спиралью
колючей проволоки известь оцинкованные
бочки заросли лебеды культура это
природно-очаговая болезнь передается

воздушно-капельным путем
переносчики насекомые рогатые птицы
антитела зафиксированы в одной из четырех
проб крови так язык есть антитело смерти

цензура снов запрет
выгула и транспортировки животных вот
что не дает продуктам
брожения сочиться сквозь кожу всего

уничтожено порядка
миллиона особей сообщает глава
муниципального образования его
сельскохозяйственного предприятия

карантин не коснулся

Continue reading →

Контрабандистка

она перевозила во влагалище индийские
бриллианты мантия жемчужницы
обволакивала чуждое тело слоями
того же перламутра что и фарфор
створок пока татуированный ныряльщик
их не откроет смерть каждого
существа равна его пище
прозрачная для рамок металлоискателя
как прозрачен алмаз чистой воды
преступница шла под белоснежными
диагоналями неравностворчатой раковины
аэропорта имени индиры ганди а под
тесным сводом влагалища облокотившись на
одну из пятидесяти семи граней спала
маленькая звезда корона и павильон
клинья расходящиеся от верхней
площадки на поиски восьми райских врат
и сбегающиеся к нижней точке, обретя
искомое пьяные от глухого розоватого сияния
индийские буквы извивались, как висящие
на лианах змеи обезьяны прочь от колышущихся
мерцательных волосков ветроуказателя
прочь в небо черное как зрачок горы
алмаз эта бродячее тело, сорвавшееся
с орбиты движется беспорядочно
контрабандистка теребит глупые
газетные буквы окрашивает пальцы
будто для сдачи отпечатков

потом безжалостный порнографический
свет на столе итальянского ювелира преломленный
в пятидесяти семи гранях польется как масло
настоянное на глубоководных водорослях
следах одноглазой рыбы заблестит луною
в соленой морской воде

Continue reading →

Ртуть

говорила змея не любая
голова, а поп и пес вдвоем
старые грехи мы покупаем
новые грехи мы продаем

только слово отвечает
что осталось на пути
каплю сулемы качает
нить магнитных паутин

пятому сорьчему ребенку
проще каши между слов
абракадаброю вдогонку
по пятам незнание ползло

надо поискать другую нору
травы или краны на горе
сооружают нам с тобою
дом в гремучем серебре

крест цветущий по концам креста
сила веденье и красота

Continue reading →

Крым

солнце наносит оранжевую штриховку на стену как наносят обиду
после двух слова стираются словно
на странице газеты «Позвоните» полощущейся вперемешку
с дохлой медузой обрывками морского салата радужной пленкой

чудище из воды на рогах от продуктов брожения т.е.
жизни без кислорода так человек отравлен мышленьем
интоксикация всех всеми хмель из пробитой пирсингом
губы – наш хоровод вокруг солнца

глаз ставриды больше самой ставриды
по песчаным морским берегам разбросанной
в неудачной попытке догнать ящерицу воробья
продавщицу кваса тень бегущую в горы в асфальте увязшую

назовем это эволюцией пусть сон о ноздреватом
известняке укажет на морщинки вытравленные любовью
череп мой да послужит пчелинным гнездом звонче копыто
море моет греческую монету

Continue reading →

Зигфрид

ни света ни тьмы
Зигфрид срезает розу

ладья рассечет волну бесконечной длины без высоты

дракон пьет воду

наши воины – осадочные породы
суглинок бактерии грибы
ночные крики
гниющие ягоды земляники
просачивающееся сквозь штукатурку время

неотвратимая смерть наций и капитала

Continue reading →

Серж Протопопов

У Рынка Жандармов две поющие головы.protopopov-sergei1
одна по-немецки, другая по неподтвержд.
данным каковы
предоставил штандартен-оберюнкер Протопопов Серж

Объяснялась в любви Христу на языке
Маргариты Валуа. Псалмам в пандан
звенели хоралы – Бах в напудренном парике –
пока советский снарад не попал в орган.

Мраморные титаны поддерживают архитрав.
Серж целится и стреляет по-прямой
в безбожные небеса. Лихо берет заломав
Защищает город любимый мой.

Continue reading →

Сатурн

Как Сатурн неумолимый
Не починит колесо,
Человек проходит мимо
Хаотических часов.

Раковина океана
Ко всему наклонена,
Времена подобны ранам
Океанам из вина.

Так содвинем шумно чаши!
Крепче звенья братских уз!
Чаша мирозданья – наша
Память мать поющих муз!

Continue reading →

Одной политзечке

топор рубит лопату анархия неизбежна всадники безноги успеть бы столкнуть затылками близнецов за негостеприимном столом влюбленные это вилка каждый – орбита дети с оружием спят

фокусник достает им лестницу и бутылку из точки предела зимы по капле за руку тонет во временах и родах на эпидермисе чувство встречает зародыш астронавта

пот вино Титанид я буду бесконечно вам и на небо беспомощное ест лев зари рот как письмо без адреса красный плакат организма говорит

ломай вагон до ночи ноги затылок торс мальчишеский чемодан радужная кровь разлита по бокалам за здравие на собачей свадьбе между фронтами в сетке

извивающихся радиопередач никто никому загадочно длиннокрылы мысли лежат подобно телу в сумерках исчерпала без глаз перед лицом хохоча

Continue reading →